Японский язык часто ошибочно воспринимается как витиеватый и слишком вежливый. Это правда, вежливости посвящен целый пласт лексики, называемой «кэйго» («keigo», 敬語, учтивая речь).
В Киото существует «кютэй котоба» («kyūtei kotoba», 宮廷言葉, придворный язык), на котором разговаривают члены императорской фамилии и который во многом он сложен для обычных людей. Но это только один из аспектов разнообразного и быстро изменяющегося языка, полного бесчисленных намеков и едва уловимых хитростей. Одна из них кроется в употреблении местоимений.
Местоимения безошибочно укажут на то, когда человек переходит с вежливой речи на обычную, с официальной на задушевную. Это особенно заметно, когда, говоря о себе, мужчины начинают употреблять «орэ» («ore», 俺) вместо «боку» («boku», 僕). Когда они готовы отбросить формальности в разговоре с женщиной, вместо «кими» («kimi», 君) или «аната» («anata», 貴方), обозначающих вежливое обращение «вы», используется «омаэ» («omae», お前). Про третье лицо говорят «аицу» («aitsu», アイツ), но если мужчина зол на этого человека, может прозвучать «ано яро» («ano yarō», あの野郎, «подлец!»).
Моя бабушка учила девочек прислушиваться к изменениям в интонациях мужчин. Парню, слишком быстро переходящему к неформальному общению, доверять нельзя, но и слишком вежливый мужчина зачастую мог оказаться холодным и лицемерным. Интересно, что мужчины-персонажи романов Харуки Мураками часто употребляют «боку» вместо «орэ», что под стать их чувствительности и исключительному самолюбованию.
О вкусах, как говорится, не спорят. Одна из моих подруг, Аяко (Ayako), избегает мужчин, говорящих «орэ», и утверждает, что за всю жизнь еще никто не осмелился обратиться к ней «омаэ». Аяко родом из семьи с высоким положением в обществе («одзёсама», «ojōsama», お嬢様). Она училась в престижной школе для девочек – «дзёсико» («joshikō», 女子校). Многие мужчины кажутся ей просто неотесанными неандертальцами. Говоря о себе, она использует исключительно «ватаси» («watashi», 私). Употребляемое женщинами «атаси» («atashi»), содержащее тонкую, но выразительную разницу, я не слышала от нее ни разу.
Другой подруге, разведенной Мари («бацуити», «batsuichi», バツイチ), с тех пор, как шесть лет назад распался ее брак с тихим и неагрессивным человеком, нравятся «орэ-орэ отоко» («ore-ore otoko», おれおれ男; мужчины, которые говорят только о себе). Да, она не всегда в восторге от этих пещерных людей, но ее мнение таково: «Мужчина, говорящий о себе, – это круто!» («Орэ-орэ отоко ва каккоии», «Ore-ore otoko wa kakkoii», おれおれ男はかっこいい). Мари твердо придерживается этой точки зрения.
Возможно, она кое-что поняла. От мужчин, которые говорят «орэ», несомненно, веет мужественностью («отококусаса», «otokokusasa», 男臭さ), которую очень трудно найти в нашу эпоху малокровных «травоядных» («сосёку данси», «sōshoku danshi», 草食男子), которые «не сильны в отношениях с женщинами» («бокуттэ аммари рэнъай тока токуидзянакутэ», «bokutte anmari renai toka tokuijanakute», 僕ってあんまり恋愛とか得意じゃなくて). Конечно, «орэ-орэ отоко» не подарки, но, по крайней мере, у них мужской характер, и они «плотоядны». С точки зрения женщин, эти «отоко» способны разозлить до безумия, они могут разбить сердце. Но всегда можно быть уверенной, что рядом мужчина.
Не так уж далеко от них ушли мужчины, использующие только два местоимения: «орэ» и «дзибун» («jibun», 自分, «я сам»). Часто происходящие из области Кансай, они настолько эгоистичны, что не замечают разницы между «собой» и «другими». Выглядит примерно так: «Я курю. Почему бы нам не бросить курить вместе?» («Дзибун табако сударо. Дзибун то иссёни кинэн синайка?»; «Jibun, tabako sūdaro. Jibun to isshoni kinen shinaika?»; 自分、タバコすうだろう。自分と一緒に禁煙しないか). Такое отношение приводит в сильное замешательство, а зачастую просто злит.
У одного из моих братьев как раз такой характер (пережиток, оставшийся с тех пор, как он занимался дзюдо). Из-за своей агрессивной манеры выражаться он разошёлся с несколькими подругами, но сейчас, к счастью, женат на прекрасной женщине, которая сохраняет свое душевное равновесие, пропуская его слова мимо ушей.
И все же дела таких, как мой брат, идут в гору. «Орэ-орэ отоко» и их жаргон сейчас в моде. Говоря о себе, мужчины, а зачастую и женщины, используют «орэ» и «дзибун», чтобы дать понять, когда они агрессивны и уверены в себе, а когда почтительны и дисциплинированы.
Даже в ресторанных меню появились такие блюда, как «мой гамбургер» («орэ-но хамбагу», «ore no hanbāgu», 俺のハンバーグ) или «моё карри» («орэ-но карэ», «ore no karē», 俺のカレー). Их названия подчеркивают, что это не что-то синтетическое и низкокалорийное, а настоящая серьезная еда, в которую настоящий «дзибун» может вонзить свои зубы.
По-моему, выдающийся пример «орэ-орэ отоко» – Кэйсукэ Хонда (Keisuke Honda), футболист, который сейчас играет за московскую команду. Периодически он возвращается в Японию, чтобы дать интервью и сразить прессу очередной парой джинсов «Прада». «Орэ» и «дзибун» проскакивают в его речи каждые четыре секунды. Весьма вероятно, что он ни разу в своей жизни не говорил «боку» и не употреблял блюда калорийностью ниже 1000 калорий. Вот это мужчина!
